Валерий Гусев - Часы с лягушкой
Мама ей обрадовалась и побежала к калитке. Там они стали целоваться во все щеки, и мне показалось, что тетя Зина что-то сунула маме в руку. И это что-то оказалось у мамы в кармане.
– А что я тебе привезла, подруга! – заливалась тетя Зина.
– Неужели пирожки? – засмеялась мама.
– В сто раз лучше! Держи! – и тетя Зина протянула маме длинный узкий сверток. Это был гамак. – Будешь в нем после обеда как барыня прессу просматривать.
Прессу тетя Зина тоже зачем-то привезла. Вместе с пирожками. Наша мама никогда газет не читает. «Мне и без них хватает трудностей», – говорит она. А тут схватила их, будто там сообщалось, что она выиграла в какую-то телевизионную игру сто миллионов баксов.
– Лешка, ставь чайник! – скомандовала мама. – Димка, накрывай на стол! – А сама стала нетерпеливо просматривать газеты.
Тетя Зина поглядывала на нее с какой-то лукавой улыбкой. Мама, тоже с улыбкой, вошла в дом и положила газеты на полку. Обычно мы их складывали на пол, возле печурки, на растопку.
Пирожки тоже оказались прекрасные, только чуточку суховатые.
– Ты делаешь успехи, Зинуля, – похвалила ее мама с набитым ртом.
Тетя Зина расхохоталась так, что чуть не подавилась чаем:
– Это я из гостей позавчера приперла. Один богатый красавец предложил мне руку и сердце. И особняк на Рублевке с тремя машинами в гараже. Но я предпочла пирожки! – И она подмигнула маме, мама подмигнула ей, и они «обавременно», как сказал Алешка, расхохотались.
Ничего не понимаю…
После пирожков пошли вешать гамак для нашей барыни.
– Вот самое удобное место, – сказала тетя Зина. – От скворешни до кормушки. Слева, подруга, скворцы тебе скворчат – справа для тебя синички тинькают.
– Жесть! – сказал Алешка.
– Ага, – грустно кивнула мама, – а сверху на меня мыши сыплются.
– Лешка мышей уговорит, – уверенно сказала тетя Зина.
Они с мамой пошли допивать чай и доедать пирожки из богатого дома с тремя машинами, а мы с Алешкой отправились в наш магазинчик за мышеловкой.
Возле магазина уже образовался небольшой рынок с ранней зеленью и поздней картошкой. И стоял какой-то разноцветный фургончик, на бортах которого алела размашистая надпись «Строительная фирма «Ампир». И логотип вроде старинного замка. Который мне тоже, как и Павлику, что-то напомнил.
– И тут этот вампир, – сказал Алешка.
– Ампир, – поправил я.
– Ты умный, Дим, – согласился Алешка. – Такие слова знаешь. А я хитрый.
Я с ним согласился.
В нашем магазине продают все, от «Доширака» до мышеловок. Шустрый продавец, которого покупатели называют то Маратом, то Рахматом, сразу же показал нам простенькую мышеловку.
– Убойная, – похвалил он. – Который мышка сюда попадет, сразу кердык ему будет.
– Кердык не надо, – сказал Алешка. – Нам который мышка живой нужен.
– Еще лучше есть. Который Марат, у него все есть.
Он поставил на прилавок небольшую клетку с откидывающейся дверцей. Отрезал кусок сыра, разломил, дал нам по обломку.
– Кушай два раза. Вкусно.
Третий кусочек сыра закрепил внутри клетки на крючочке.
– Хорошо смотри. Который мышка клетка входи, приманка бери – дверка хлоп!
Марат протянул через прутья лезвие ножа, зацепил кончиком приманку, дверца… Как стояла, задравшись, так и осталась на месте. Никакого «хлоп».
– Другой ловушка берем, – не расстроился Марат.
У «другой ловушка» дверца вообще не открылась. А в магазине уже скапливался народ. Стал с интересом и с замечаниями принимать участие в выборе мышеловки.
«Третий ловушка» ахнул неунывающего Марата по пальцам. Он пошипел, подул на руку, принес еще сразу три.
– А зачем вам живые мышки? – спросил Алешку дядька в женской шляпе.
Алешка взглянул на него, ответил загадочно:
– Чтоб их Клара не загубила.
– Клара это ваша сестра? Или мама?
– Еще чего! – Алешка обиделся. – Клара – это соседская ворона. А наша мама ласточка, она порхает.
Мне сразу стало скучно. Ласточка… Так иногда наш папа называл нашу маму. А теперь кого он так называет? Чужую рыжую тетку? Лучше бы уж вороной…
Наконец с помощью очереди мы выбрали мышеловку. В качестве подарка Марат нам отрезал еще по кусочку сыра. Мышеловка… Бесплатный сыр…
Мы пошли домой. А фургон с логотипом медленно поехал за нами. А потом остановился возле соседнего участка и заорал в приоткрытую дверцу:
– Хозяин! Шифер возьмешь? Смешная цена!
На фига нашем соседу шифер – у него все постройки черепицей крыты?!
Сосед его, видимо, пуганул, и тогда этот «Логотип» подъехал к новостройке напротив нас. Там он тоже ко двору не пришелся, только вот дядька, который вчера помахал нашему Павлику, зачем-то подошел к нему на несколько слов. Чует мое сердце, что и на даче нам покоя не будет…
Алешка тем временем приладил мышеловку на мышиной трассе и снарядил ее кусочком сыра.
И тут как тут – дядька из фургона подошел к нашей калитке. У него на пузе был такой же логотип вроде замка. И на фуражке тоже. Он нахально вошел на участок. Осмотрелся. Очень внимательно. Глазки его так и бегали – быстро и цепко. Заметил даже мышеловку на березе.
– Ага, вы, оказывается, птичек ловите?
– Мышек, – сказал Алешка. И с сочувствием посоветовал: – Вы рот немножко закройте – у нас комаров полно.
– А это… вы зачем? Зачем вам мышки на дереве?
– Это не нам, – принялся объяснять Алешка. – Это нашему соседу. Отлавливаем мышек, чтобы ему в подпол их переселить.
Дядька, похоже, опешил: что за операция такая против соседа?
– Он вот эту березу нашу хочет спилить, – продолжил дурачиться Алешка. – Он говорит, что от нее тень на его редиску падает. И она плохо растет.
– Береза? – Мужик попался туповатый. Хоть и с логотипом.
– Редиска!
– А мыши при чем? Редиску воруют?
Алешка вздохнул: ну и тормоз!
– Когда мы ему весь подвал мышками заселим, ему уже не до березки будет. Поняли? Или как?
Мужик кивнул и вдруг заорал:
– Хозяин! Шифер возьмешь? Со скидкой!
Мама вышла на крыльцо:
– Вы что тут разорались?
– А я не вам кричу, я хозяина зову.
Тут в окошко высунулась тетя Зина, дожевала пирожок:
– А его нету!
– И куда ж он делся?
– На Дальний Восток уехал. Насовсем. Вопросы есть?
– Шифер нужен? По смешной цене.
– А зачем он нам?
– Крышу крыть. Ты что, не знаешь?
– И где эта крыша? – Тетя Зина явно забавлялась.
– Когда-нибудь-то будет.
– Вот когда будет, тогда и придешь. Лешка, натрави на него мышку! Чтоб он тут не орал.
Я бы на него ядовитого крокодила натравил. Очень он мне почему-то не понравился.
Вечером мама вдруг решила напечь оладьев.
– Дровишек принесите, – сказала она нам. Вот еще новость! Нашу крохотную железную печурку мы топим только тогда, когда в поселке отключают свет или вдруг обрушивается неожиданное похолодание. Но, впрочем, печку топить мы любим. Особенно Алешка. Особенно если я нарублю коротеньких полешков. Он может часами сидеть перед открытой дверцей и наблюдать за игрой печного огня.
Я принес дрова.
– Я сама растоплю, – сказала вдруг мама и запихнула в печку свернутые в трубку газеты. Сразу все. А потом, когда разгорелись дрова, бросила в огонь какой-то бумажный комочек.
Да, Оболенские такие. Непредсказуемые…
Глава VI
С оболенскими не скучно
Утром, едва лишь прекрасное деревенское солнце поднялось над верхушками далекого леса, Алешка пнул меня в бок:
– Хватит спать, пошли на охоту.
Я похлопал глазами и поскреб затылок. Вроде бы никакой охоты мы не планировали. На мышей, что ли?
– Пошли на озеро, – уточнил Алешка. – Тетя Зина вчера мечтала: «Чтой-то мне карасика жареного хоца». – Это он точно изобразил. – Караси за зиму соскучились по червякам и мятому хлебушку.
Я могу проспать контрольную, могу проспать какой-нибудь поход на культурное мероприятие, даже если бы Ирка Орлова пригласила меня на свои прыжки в воду, я мог бы проспать. Но рыбалку на нашем озере – ни за что! Ни за контрольную, ни за Ирку с прыжками.
Алешка молодец! И червей накопал, и хлеб намял с подсолнечным маслом, и даже маму с тетей Зиной не разбудил. И удочки приготовил. И пакет с оладушками. Я прихватил только еще банное полотенце. Мы наверняка искупаемся. А Лешка у нас такой худенький, что после купания от него остаются лишь пупырышки с мурашками.
Наш поселок еще мирно дремал под восходящим солнцем, только в Пеньках хрипло встречали раннее утро местные петухи. И наши синички впустую стучали в донышко кормушки.
Мы добрались до нашего места и быстренько забросили удочки. У Лешки-везунчика клев начался сразу. Над водой еще стелились остаточные клочья ночного тумана, еще молчали невыспавшиеся лягушки, еще не плескали воду щуки в своей голодной охоте, а у Лешки уже водили и топили поплавок увесистые караси. Он быстренько снимал их, трепещущих:, с крючка и небрежно сбрасывал в ведерко с водой. Каждый раз там поднимался бурный фонтан, потом все успокаивалось – пойманные караси думали: а что дальше?
